[Арк. 221] №5312. 1 Экспед.[иция]

31 Октября 1864 года.

Начальника Игуменского Уездного Жандармского Управления.

Октября 22 дня 1864 года.

№48.

Гор. Игумен.

Исправляющему должность Начальника Штаба Корпуса Жандармов и Управляющему 3-м Отделением собственной Е.[го] И.[мператорского] В.[еличества] канцелярии.

РАПОРТ.

При всегдашних наблюдениях мною и жандармами вверенного мне Управления за скрывающимися еще мятежниками случалось находить в лесах разные признаки о их существовании в Игумен­ском уезде, как-то: окурки папирос, корки хлеба и некоторые видали женщины в лесу, около м. Шацка 7 Июля сего года доведено до сведения начальства; для розыска и поимки их были принимаемы меры через крестьян, которым внушено иметь строгое наблюдение.

21 Сентября мальчик дворянин Коленда (православного испове­дания), заметивши в овине у своего соседа однодворца Чеховича сына его, бывшего в мятеже, бессрочно отпускного рядового Ивана Чеховича и другого писца Игуменского уездного казначей­ства Эйсмонта, сказал об этом своему отцу, который с помощью старшины взял [их] и доставил в г. Игумен.

При допросе военным начальником они ни в чем не сознались, но говорили, что будто-бы проживали в Новогрудском уезде, в неизвестном месте в лесу.

Командированный начальником губернии надворный советник Кривоносов для производства следствия и открытия лиц, покро­вительствовавших мятежникам в течении целого года, успел довести рядового Чеховича до откровенности, который указал некоторых скрывающихся мятежников в разных [Арк. 222] мес­тах, при том сказал, что нынешнею весною из г. Минска вышло в Борисовский уезд до 30 человек под начальством Ковалевского.

Из его показаний, Чеховича, подтвердилось: при обыске в доме дворянки Малевичевой, подозревавшейся в доставлении продо­вольствия мятежникам, найдена г. Кривоносовым записка на польском языке, следующего содержания: "Брат, ты верно жела­ешь знать, как мы пошли, то Малевичева обещала быть у Вас на Покрова, и все расскажет, я ей обязан жизнью, а потому прошу беречь ее, как родную мать; сыну же ея Виктору дай то ружье, о котором я говорил; благословляю Вас всех, брат Игнатий". С верху было написано "Онуфрию". При допросе она об'явила, что записка найдена на дороге, а по сделанном розыске оказалось, что записка была писана из леса инсургентом Игнатием Оземб­ловским. Сама и семейство Малевичевой арестовано. Потом, отправившись к брату Озебловского, и по обыске околиц Олеш­ковичи, по сознанию самого Озембловского, найдено в лесу, в дупле дуба четыре ружья и сабли, и потом Малевичева созна­лась, что действительно продовольствовала мятежников, кото­рые, будто, ушли с фальшивыми паспортами в Псковскую губернию к расколам в лаптях крестьянских, свитках и валеных мужицких шапках.

Потом вновь был доведен до сознания рядовой Чехович и указал спрятанные им в лесу, в погребе, пять двухствольных, одно од­ноствольное ружье, два пистолета, сумки патронташи, саквояжи, и в них патроны и стуцерные пули, дробь, пистоны и фальшивый паспорт его, Чеховича, на имя Минского мещанина Мартына Куликовского; кроме того при обыске у некоторых лиц найдены пули, гербовая бумага польская, старые пояса и разная перепис­ка; лица эти [Арк. 223] арестованы. Всех взято прикосновенных 24 чел.[овека]

По показанию Чеховича и Эйсмонта о вышедших пред Покровом сего года 7 человек мятежников отысканы следы их пребывания в лесу около околицы Сутина, близ Бобруйского уезда, как-то: Ямы и шалаши; к открытию же других скрывающихся мятежни­ков приняты все меры.

После сих открытий начальником губернии наряжена в г. Игу­мене комиссия под председательством надворного советника Кривоносова, титулярного советника Беляева, в составе которой предписано находиться и мне.

О чем имею честь Вашему Превосходительству донести.

Штабс-Капитан Кобылинский.